Несмотря на правительственное решение сохранить часть финансирования для книжной отрасли в 2020 году, частные издательства, не имеющие возможности привлечь кредитные заимствования под низкий процент и фактически остановившие свою деятельность в апреле, столкнулись с риском массового закрытия.
По мнению опрошенных UBR.ua экспертов, без господдержки имеют шанс пережить кризис крупные и маленькие издательства, в то время как средним, у которых нет больших запасов старых книг для того, чтобы за счет их продажи переждать кризис, придется уйти с рынка.
Украинская книжная индустрия по итогам пересмотра госбюджета на 2020 год не осталась без финансовой поддержки от правительства и, после совместного обращения представителей культурных сфер и госучреждений, смогла сохранить 2/3 средств, предполагавшихся ранее для Украинского института книги. Профильное госучреждение, которое представляет украинскую литературу на международных площадках и имеет “четкое понимание потребностей, требований и ожиданий книжной сферы в Украине”, сможет распорядиться 100,6 млн грн в этом году.
Этим решением госпомощь пока ограничилась, хотя издатели настаивают на целевой поддержке. Как рассказал UBR.ua Александр Афонин, президент Украинской ассоциации издателей и книгораспространителей (УАИК), без предметной поддержки властей, выраженной в получении дешевых кредитов, можно ожидать закрытия около 40% издательств.
По словам Афонина мировые издательства уже сейчас имеют возможность получить кредит под 2-3% для восстановления производства. Члены УАИК, понимая реалии украинской экономики, рассчитывают на кредитный ресурс ниже 10% и с отсрочкой в возвращении до года. Однако, даже учитывая снижение учетной ставки НБУ до 8%, коммерческие банки, по словам Афонина, все равно добавляют свои 5-6%, выводя ставку за приемлемый для украинских издателей уровень.
Издатели нуждаются в предоставлении беспроцентных кредитов на выплату зарплат сотрудникам. Государство уже предлагает такую возможность в рамках расширенной программы “5-7-9%”, но главные условия получения помощи – сохранение 80% штата и 60% фонда оплаты труда на 1 марта – большинство издателей выполнить уже не смогут.
“Согласно опросу, который мы проводили 20-21 апреля среди крупнейших издательств, 58,9% из них отправили своих работников в отпуск без оплаты труда. Это очень тревожные цифры: издательство сложный бизнес с точки зрения подготовки продукта и имеет длительный срок реализации: книжные сети как правило, подписывая соглашение, указывают, что будут рассчитываться за поставку через три месяца. Причем это еще приличный срок – иногда расчет осуществляется и через полгода”, – поясняет участия в книжном бизнесе Афонин.
Кроме того, книга в Украине не является товаром первой необходимости, – “в отличие от Европы”, добавляет Афонин, – из-за чего банки с неохотой соглашаются на выдачу займа представителям отрасли. Президент УАИК уверен, что издательства будут подавать пытаться участвовать в госпрограммах кредитования, компенсирующих из бюджета часть процентной ставки, однако подаваться будут уже после карантина, когда начнут получать доход.
“Заемные средства все равно придется отдавать, а книжный бизнес имеет специфику и очень низкую рентабельность”, – объяснил причину Афонин.
По словам Александра Афонина, предыдущий опрос издательств УАИК, который затрагивал показатели марта, когда еще осуществлялось производство и отгрузка, не в полной мере демонстрирует степень кризиса: уже в апреле частично продолжили работать только те издательства, которые имеют собственные полиграфические мощности. Фактически, сегодня все издательства несут чистые убытки.
По мнению экспертов, масштабы и результаты кризиса для отрасли будут схожи с “дефолтным” и мировым кризисами 1999 и 2009 годов. Тогда, напоминает гендиректор “Фолио” Александр Красовицкий, в Украине закрылось 35-40% издательств, а их число восстанавливалось несколько лет.
“Я был директором издательства “Абрис” во время российского дефолта 1999 году. Тогда наши потери составили миллион долларов. Это была огромная сумма для издательства. Из этого состояния пришлось выходить два года – только в начале 2001 я возобновил системную оплату труда, но людей все равно пришлось уволить. Если до кризиса в издательства работало 65 человек, то после осталось 35″, – вспоминает Афонин.
Как объясняет Красовицкий, крупные издательства, которые имеют на складах большое количество книг, всегда продержатся на рынке за счет этих остатков, “даже если ничего не будут печатать нового”. Также легче перенесут трудности маленькие издательства, которые практически не имеют расходной строки. Наибольшая тяжесть падет на средние издательства.
Схожие сроки восстановления рынка прогнозируются для отрасли и после нынешнего кризиса. В ближайшее время это не только повлечет за собой уменьшение тиражей и качество производимой книги, но снизит количество новинок, выпускаемых украинскими издательствами.
“В прошлые годы, когда издательства готовились к сентябрьскому “Форуму видавців” во Львове, количество новинок доходило до полуторы-двух тысяч. В этом году, если будет подготовлена ¼ от этого числа, это будет успехом”, – заметил Афонин.
В России, где около 70% реализации книг осуществляется через офлайн-торговлю, представители индустрии активно лоббировали послабления для книжных магазинов во время карантина. В частности, открытое обращение, которое подписали более 500 писателей и деятелей культуры, призывало местные власти включить книгу в список товаров первой необходимости, чтобы книжные магазины смогли продолжить работу в условиях карантина.
Украинская книжная индустрия подобной поддержки не стала добиваться и причина этого – как в кардинально разных условиях работы и объемах рынков, так и в отличающихся карантинных ограничениях, пояснил Александр Афонин.
“Во-первых, у нас нет таких мощных сетей. Если в России насчитывается 3 тысячи книжных, большая часть которых приходится на наиболее финансово обеспеченные города – Питер и Москву, – в Украине насчитывается около 400 книжных, учитывая мелкие магазины в регионах”, – говорит Афонин.
В данном случае у России есть и “монопольное” преимущество, так как владелец крупнейших издательств “АСТ” и “Эксмо” Олег Новиков в то же время выкупил практически все акции крупнейших книжных “Читай-город” и “Буквоед”, получив возможность издавать и продавать продукцию на своих же площадках. Украинские издательства таких удобств лишены.
Также несопоставимы объемы рынков: если за 2019 год в России, вспоминает Афонин, было издано 118 тысяч наименований книг общим тиражом в 460 млн экземпляров, в Украине это число наименований составляет 24 тысячи при 68 млн тиража. При этом 20 млн из них – учебная литература, а рыночная не превышает 12-13 тысяч наименований.
Также причиной нежелания книжных открыться до отмены всех карантинных ограничений является низкий спрос и платежеспособность населения. Как объяснил UBR.ua Афонин, из-за запрета на работу общественного транспорта книжные магазины едва ли могут рассчитывать на несколько десятков посетителей, что не даст отбить расходы на работу. Книга, являющаяся ситуативной покупкой, во многом зависит от книжных магазинов.
“В Украине открытие книжных может стать провальным и приведет к их банкротству, так как магазины не смогут покрыть за счет продаж те суммы, которые необходимы на оплату труда и аренду”, – поясняет Афонин.
Впрочем, после снятия ограничений оффлайн-торговля попробует отыграть утерянные позиции в борьбе с онлайн-книжными за счет демпинга цен. Это ляжет дополнительным грузом на издательства, считает Александр Красовицкий. Он также сомневается, что игроки рынка смогут поддержать друг друга так, как это происходит в европейских странах.
“Например, в Германии есть монопольная организация, которая ведает книжной торговлей, и благодаря ей все играют по одним правилам. В частности, основным правилом, которое регулирует работу книжной отрасли, является закон о фиксированной цене. Этот закон отдает право делать скидки только издательствам”, – пояснил Красовицкий.
Из-за этого, подытоживает гендиректор “Фолио”, издательству нет смысла издавать новинки, так как старые книги стоят дешевле.
Нелегальная печатная продукция также усложнит жизнь украинским издательствам, отметили собеседники UBR.ua.
“В тени сейчас находится около 35-40% всего рынка. Речь про контрафакт печатной книги и электронное пиратство. К сожалению, никто не борется с этим явлением, а большинство крупных маркетплейсов страны продают контрафактные или пиратские книги”, – рассказал UBR.ua CEO интернет-магазина Yakaboo Иван Богдан.
Александр Красовицкий в свою очередь уточнил, что доля контрафакта на рынке находится на уровне 2-3%, в то время, как ввозимые контрабандным способом книги – до 10%.
О противоположном соотношении контрабанды и контрафакта рассказал Александр Афонин, заметив, что множество каналов нелегального завоза литературы были ликвидированы после начала войны.
“Основная масса контрафакта производится в Украине, так как сегодня нет проблемы переслать или просто скопировать книгу, изменив ее формат, перепечатать на плохой бумаге”, – объяснил Афонин. Отметив, что с точностью определить долю теневого сегмента невозможно, президент УАИК предположил, что доля печатного контрафакта и контрабанды находится в пределах 35-40%.
Контрафакт в целом сильно бьет по украинским издательствам, вынужденным конкурировать с напечатанной на некачественной бумаге, но втрое более дешевой продукцией.
“Сегодня правоохранители не имеют права требовать у продавца свидетельство о происхождении сбываемых им книг. Побороть контрафакт и контрабанду можно только через введение данной законодательной нормы”, – убежден Афонин.
Несмотря на остающийся спрос на незаконно ввозимую книгу, присутствие российских издательств в Украине существенно снизилось. Александр Красовицкий объяснил, что если до 2014 года украинские издательства занимали на рынке лишь 22-25%, сегодня показатель возрос до 65%.
“Это все книги, которые были изданы в Украине, независимо от языка. Если говорить о соотношении продукции, изданной на украинском и русском в Украине, то оно остается примерно равным”, – пояснил Красовицкий.